Сленг американских подростков в электронной переписке

How r u? ’s up, peeps. nuttin much wit me just wanted to say hey cus im bored. btw did u c julies new haircut CUUUUTTTE!

k…im done L8R

(How are you? Hello, people.

Nothing much with me. I just wanted to say hello, because I'm bored. By the way, did you see Julie's new haircut. It is cute.

Ok. I'm done. Later.)

Если Вы смогли прочитать это сообщение, Вы либо специалист по дешифровке из Агентства Национальной Безопасности, либо переводчик с санскрита, либо двенадцатилетняя девчонка.

Когда моя дочка, которой ещё не исполнилось 13 лет, пишет электронные письма или сообщения своим друзьям, она пользуется каким-то неведомым для меня языком.

И тут дело не в том, что я не от мира сего – я могу посчитать в худшем случае до восьми на испанском и заказать оладушки по-французски.

Дело в том, что она полностью игнорирует сложенные веками правила грамматики, которых твёрдо придерживаются все остальные люди.

Меня бы это так не волновало, если бы этот сленг использовался детьми только в электронном общении, как «поросячья латынь» (форма жаргона, при которой меняются местами части слова, а к образовавшемуся слову присоединяется суффикс «-ay») или “убби-дубби» (форма жаргона, когда перед каждым слогом добавляется определённый инфикс) в наше время.  Но привычка так писать распространяется у Шеннон на школьные занятия и повседневную жизнь.

Другие родители лишь пожимают плечами и говорят: «Дети есть дети».

Но ведь английский язык -  моя специализация, да и работаю я редактором статей. Я просто не могу сдержать своего возмущения всякий раз, когда просматриваю табеля успеваемости Шеннон или её письма прабабушке, которые начинаются с фразы “hey granma how r u?” (Hello, grandmother, how are you?)

Бессонными ночами я еле сдерживаюсь от того, чтобы тайком прокрасться в комнату и править снова и снова её письма, ставить в них заглавные буквы, точки в конце предложений и исправлять ошибки. Но, боюсь, меня поймают, когда одна из подруг Шэнон спросит у неё:  “’S up wit the granny ritin’?” (What’s up this grandmother writing?)

Я точно уверен, что учителя Шэннон учили её тому, что в конце предложений ставится точка. Буквально на днях она сказала мне: «Я не ем эту вашу дрянь с брюселькой капустой и тунцом. И точка.»

Я знаю, что она в курсе существования заглавных букв. Я помню, как ещё когда она была в детском саду, мы с ней постоянно выводили большую букву «S».

Судя по её табелям успеваемости, и грамотно писать она тоже умеет.

Но, так или иначе, пользоваться правилами английского языка стало не принято,  не модно и непонятно.

Дети уже не бунтуют против столпов общества или Президента США. Они бросили вызов Её Величеству Грамотности.

И они её победили – по крайней мере, в масштабах моего дома.

Тем не менее, я не вижу в этом ничего смешного. Это плачевно.

Я даже не знаю, где сбился с истинного пути. Ведь Шеннон всегда была такой хорошей девочкой!

Если этому процессу не помешать, то через несколько лет наше поколение будет вынуждено общаться лишь с теми, кто говорит на понятном нам языке. Мы не сможем устроиться на работу никуда, кроме магазинов, торгующих удобной обувью или станем иждивенцами. Мы не сможем заказывать еду в фаст-фудах и смотреть фильмы без субтитров.

Нам останется только смотреть по телевизору «Канал-вещающий-на-исчезнувшем-языке».

Мы будем абсолютно беспомощны – до тех пор, пока не переедем на сторону «врага».

Лично я планирую продержаться  до последнего, но если всё станет совсем плохо, не возненавидьте меня, если я мои статьи будут начинаться с фраз: «Yo, wuts happnin? ’s all good, k? L8R». (Yo, what is happenin? It is all good, ok? Later.)

Автор Kelly Kazek
Перевод : Меламед  Ирина