Распилить страхового агента

В отношении сериала «Пила» (а теперь не осталось никаких сомнений, что мы имеем дело именно с сериалом) существует два расхожих мнения. Ценители триллеров уверены, что первая часть была шедевром, а все остальное – хорошо налаженное производство фарша, и не более. Любители слешеров, напротив, только благодаря последним частям вошли во вкус: кровавые сцены с каждым новым фильмом становились все жестче, вызывая упреки общественности в «пропаганде жестокости и насилия».

«Пила-6» оказалась не просто «продолжением банкета», – фильм Гротерта реанимировал надежду, что вся эта история не сожрет себя изнутри. Во-первых, сценаристы извлекли на экран не только очередной набор чудовищных конструкций для мучительного умертвления, но и снарядили «план Джона Креймера» новыми идеями.

После смерти Пилы казалось, что у создателей франшизы нет иного выхода, кроме поддержания эстафеты в стиле «монстр погиб, но дело его живет». Надо отдать должное Патрику Мелтону и Маркусу Данстэну, чья главная сценарная находка – развитие повествования путем пошагового раскрытия всей цепи событий, предшествовавших злодеяниям Конструктора. У зрителя создается ощущение, что ему постоянно чего-то недоговаривают. И чем больше воспоминаний, экскурсов в прошлое и отсылок к событиям первых частей всплывет на поверхность, тем крепче впечатление, что главного нам пока не рассказали, а все водят за нос вокруг да около.

Детектив Хоффман, который настолько заматерел в роли верного ученика и последователя Креймера, что позволяет себе художественные вольности, вполне мог бы со временем вытеснить образ Тобина Белла, – глядишь, к десятой части мы бы и не заметили потери бойца, который заварил всю эту бойню. Тем более, что в игру постоянно втягиваются новые «испытуемые», и некоторые из них не только остаются в живых, но и принимают новую веру с психопатом в роли пророка. Аманда была отличным экземпляром фанатичной жрицы культа Пилы, и ее ликвидация казалась ложным, нелогичным ходом. В «Пиле-6» есть объяснения и по этому поводу. Сценаристы открывают очередной тайник – и ее роль в истории Креймера кардинально меняется. Подобные игры позволят сценаристам совершить еще не один удачный камбек в дела давно минувших дней, этот кладезь возможностей неисчерпаем.

Одна из главных особенностей «Пилы-6» – попытка превратить пространство смертельной игры в некую социальную модель, вследствие чего акценты повествования меняются. Да, отрезанные конечности и выбор, цена которого – это всегда чья-то смерть, ловушки, в которых человека заставляют проявить себя только с худшей стороны, – все вроде остается в неизменном виде. Но план Пилы, оказывается, состоял не только в предоставлении жалких шансов жалким негодяям. Его последняя игра – это уже в большей степени показательная казнь, некая имитация суда над принятыми общественными нормами. Беспощадно истребляемые в «Пиле-6» страховые агенты виновны уже потому, что избрали этот путь обмана в качестве своей профессии. Конструктор не просто наказывает эту публику по личным мотивам, он пользуется пафосом общественного обличителя, представителя тех мертвецов, чью судьбу решали не они сами, не доктора, а офисные крысы.

Вполне возможно, что подобный критический пафос внесет разнообразие в мясную репутацию сериала, и в следующих частях мертвый Креймер-Конструктор еще окажется чуть ли не «мучеником за идею». По крайней мере, все к тому катится.